РАССКАЗЫ ПОГОНЩИКА

"СНЕЖНАЯ СИМФОНИЯ"

Части: 1 2 3

Красавец неожиданно повернул голову в его сторону и посмотрел в глаза, лукаво улыбаясь. Сашка молчал, глядя прямо перед собой. Он чувствовал на себе взгляд этого красавца. Чувствовал и то, как он на него смотрит - оценивающе, и в тоже время приглашающе, призывно. Сашка чуть повернул голову в его сторону и искоса посмотрел на симпотную мордашку. Трамвай качнуло на повороте и парень всем телом прижался к Саньке, а рука его непроизвольно очутилась на Сашкиной коленке. Еще миг - и рука поползла выше, туда, где под брюками уже начинала подниматься возбужденная плоть. Он вздрогнул и неестественно выпрямился на жестком трамвайном сидении. Красавец уже вовсю орудовал у него в области ширинки, глядя своими бесстыжими, и оттого чертовски приятными светлыми глазами на Сашку. А тот лишь потуже втянул в себя живот и медленно сполз по сидению. Вот рука незнакомца пуговица за пуговицей расстегнула ширинку. Он уже смело орудует там, доставляя Саньке необъяснимое блаженство. Темп все убыстряется. Сашка шумно дышит. Трамвай вдруг неожиданно останавливается и отчаянно звонит. Этот лишний сейчас звук пугает незнакомца: он молнией одергивает руку и отодвигается от Сани. Сашка, досадуя на так внезапно прервавшееся наслаждение, напряженно всматривается в окно, пытаясь понять причину такого громкого звона. Но там ничего не видно. Становится неуютно, не по себе. Незнакомец куда-то пропал, наверное, вышел. А трамвай все сигналит и сигналит, не останавливаясь. Все громче и реальнее...

Будильник пронзительно тарахтел на тумбочке. Казалось, он даже подпрыгивает от негодования. Хозяин, хватит спать, службу проспишь! Сашка с трудом открывает глаза, медленно возвращаясь в окружающую его реальность. Реальность эта далека от сладкого сна. Небольшая комната с широким окном, в которое шаловливо заглядывает утреннее солнце и этот будильник, который, казалось, сейчас лопнет от переполнявшего его отчаянного звона. Чтобы до него дотянуться, надо вставать из теплой постели, хранящей в себе остатки такого приятного сновидения. Сашка медленно, с неохотой поднялся, и сделав несколько шагов, со злостью хлопнул по макушке вредного будильника. Тот немедленно заткнулся. Обрывки приятного сновидения еще были так свежи и будоражили сознание. Вздохнув, Сашка взял полотенце, и подойдя к двери, тихо, с опаской выглянул в коридор. Прислушался. Из-за двери душа не доносилось ни плеска, ни шума воды. "Я первый!", - торжествующе промелькнула в мозгу мысль. Саня быстро устремился в душ. Стоя под тугими прохладными струями воды, он размышлял о предстоящем дне. Но услужливое сознание настойчиво подсовывало обрывки так внезапно прервавшегося сна. Сашка хмурился, стараясь отогнать от себя эти мысли (в любой момент в дверь душа мог начать барабанить неугомонный Аникеев), но сделать это было не так-то просто - возбужденная плоть требовала немедленного удовлетворения. Сашка сдался. Включив воду потеплее, он, воровато прислушиваясь к шуму в коридоре, нежно, и в то же время, настойчиво, провел рукой по животу, опускаясь ниже...

Успел. Наспех вытершись, Саня сунул ноги в сланцы, и заранее напустив на себя озабоченный вид, быстро вышел из душа. Волновался он зря - Аникеев еще, наверное, дрых, а, может они с женой предавались утренним утехам на семейном ложе. Как бы то не было - Сашка никем не замеченный прошел в свою комнату. Но какое-то легкое беспокойство не отпускало его. Беспокойство, связанное со злополучным сном. Симпатичная мордашка красавца казалась смутно знакомой. Где-то он ее видел. "Где же? - размышлял Саня, неторопливо заправляя кровать. - Но только не у Юрки. И не в парке. Тогда где?" Внезапное озарение, как водится, молнией промелькнуло в мозгу. "Я же его вчера оформлял. Принимал его документы". Услужливое сознание тут же подсказало фамилию - лейтенант Баранов. Владимир. Только что из училища. А он и впрямь был симпатичным - ясные серо-зеленые глаза, ямочки на щеках, светло-русые волосы. Не лейтенантик, а доверчивое, наивное дитё. Причем, это дитё по малейшему поводу заливалось ярким румянцем. А Саня, стремившийся следовать советам Пожара, старался как можно меньше смотреть на него. Но все равно, принимая его предписание, рассматривая новый синенький диплом, он нет-нет, да поднимал свой взгляд на застенчивого паренька и тут же поспешно отворачивался в сторону, намеренно хмуря брови. Недаром говорил ему Пожар в свое время: "У тебя в твоих глазах вся твоя блядская сущность, как в открытой книге читается". Сашка и сам прекрасно знал это.... Но уж больно привлекательный лейтенантик попался. Но что Сашка мог? Только тайно повздыхать и отпустить Баранова восвояси. "А во сне-то моем вид у него был самый, что не на есть развратный, - ухмыльнулся Сашка заваривая кофе. - Может, правда говорят о вещих снах?". Он чертыхнулся про себя, пролив кофе на клеенку. "Ну хватит о нем! Нет, надо сегодня к Шурику, а то я так и с ума сойду. Неделя уже прошла как-никак. Интересно, Пожар со мной поедет? Что же он в этот раз жене наплетет?" Саня уже заканчивал немудреный холостяцкий завтрак. Пора было на службу - в штаб, к пыльным бумагам, скрипучим сейфам и давящей на уши тишине.

***

"Как хорошо, что не надо идти на эти построения, поверки, смотры", - размышлял Саня, шагая по городку. Хоть он и был человеком военным, более того, прапорщиком, в душе себя Сашка считал сугубо гражданским лицом и очень радовался своей такой непыльной службе. Начальник канцелярии штаба дивизиона! Смех, да и только. Должности-то такой не существовало. Ее Сашка придумал сам, для того, чтобы хвастаться гражданским приятелям. На самом деле, положение его было довольно неопределенным. По штату он числился старшиной во взводе обеспечения. Но этот взвод состоял из двух увальней солдат, да командира, вечно заспанного лейтенанта Марчука. И Сашкино присутствие было там совершенно лишним. К начштабу его устроил вездесущий Пожар, и Сашка там быстро прижился, в основном благодаря своему каллиграфическому почерку. Заведовал он всевозможными бумагами, до которых, как водится, у начштаба руки никогда не доходят. Имелись в его ведении все личные дела состава части. А благодаря свойскому характеру, он быстро стал своим человеком в штабе. И даже Георгий Георгиевич, начштаба - седой грузный подполковник, все чаще доверял ему вести многие такие дела, которые требовали его личного присутствия. Сашка был чрезвычайно горд этим обстоятельством, как и тем, что умел мастерски подделывать подпись Гоши-Гоши (так начштаба называли за глаза многие сослуживцы). Это немаловажная ситуация позволяла Гоше-Гоше находится в частых отлучках за пределами части. И Санька в это время чувствовал почти полновластным начальником. Командир дивизиона на это закрывал глаза - от начштаба в дивизионе зависело немногое, тем более и Георгий Георгиевич явно собирался в отставку через неполный год. 

***

Открыв своим ключом дверь кабинета, Сашка первым делом распахнул окно, впуская внутрь потоки свежего воздуха. Потом основательно устроился за столом, положил на гладкую столешницу ладони с хорошо ухоженными пальцами и задумался. Неожиданно он улыбнулся и быстро поднявшись, подошел к массивному железному сейфу и немного покопавшись с замком, открыл его скрипящее нутро. Оттуда Сашка бережно извлек личное дело лейтенанта Баранова, которое он должен был окончить оформлять сегодня. Опять опустился за стол, и открыв первую страницу, мечтательно уставился на фото лейтенанта. Да. Парень и в самом деле был красив. И хоть было во всем его лице нечто утонченное, как бы женское - эдакая нежность и внутренняя одухотворенность, впечатление он производил настоящего военного - подтянутый, бравый, чуть озорно и лукаво улыбается с фотографии. Сашка, подперев щеку ладошкой, мечтательно уставился на фотку. "Нет, ну парень красив. Красив определенно. Эх, вот бы встретить его на улице, как бы невзначай. А там бы я его ни за что не упустил. А еще лучше - подружиться с ним. Здесь, в части. Но как это сделать...", - неспешный, мечтательный ход мыслей Сашки прервал неожиданно громкий стук сапог в коридоре штаба. Человек приближался к его двери, причем, быстрой энергичной походкой. "Пожар!", - привычно отметил Санька про себя и дело Баранова убирать не стал. "Пусть полюбуется на лапочку. В его вкусе, знаю!", - он облокотился на стол, навалившись грудью на личное дело. Дверь распахнулась. На пороге стоял массивный старший лейтенант в щегольски сидящей на нем форме и с прищуром разглядывал Саньку.

***

Это и был Роман Пожарский, а попросту - Пожар. Так его называли в части практически все, и за глаза, и в глаза. Пожар этим ничуть не тяготился, более того, ему это даже нравилось. Имя свое, данное ему при рождении он не любил. И если его называли Ромкой, а тем паче, Романом, недовольно хмурился. Собственно, звать так его стали не из-за фамилии, а из-за рассказанной им как-то истории из своего детства.

Было тогда Ромке лет шесть, рос он ребенком не по годам самостоятельным, и его частенько оставляли дома одного его родители, люди вечно занятые. А жил он в то время в двухэтажном доме. Старом, с резными наличниками, еще дореволюционной постройки. Дом этот даже ввиду своей ценности охранялся государством. Во всяком случае, его постоянно марафетили, и в ближайшее время собирались расселить оттуда всех жильцов (восемь семей), дабы устроить в доме какой-то там музей. Так вот. Нетрудно предположить, что дальше произошло. Уж что такое на Ромку нашло... Короче, дом сгорел за каких-то пятнадцать-двадцать минут, как факел. Самого Ромку, полуживого и насмерть испуганного вытащили из огня и дыма соседи в последнюю минуту.... А когда вернулась Ромкина мамка, и одновременно с ней подъехали доблестные пожарные, дома, как такового уже не существовало.... Вместе со всем имуществом восьми семей. Что было потом, история, устами Ромки, благополучно умалчивает. Но, во всяком случае, Ромка, будучи не только развитым ребенком, но и хитрым, в содеянном им упорно не сознавался. И, в конце концов, эту трагедию списали на ветхую проводку, а все семьи благополучно расселили. Собственно, в проигрыше осталось лишь только одно государство, так как охранять ему уже было нечего.

Вот после этой истории к Ромке и прилепилась кличка Пожар, что его совершенно, как я уже говорил, не тяготило. Служил Пожар в той же части, что и Санька в должности командира ТЭЧ. Но сопутствующей этой должности грязи и машинного масла никто никогда на Пожаре не видел. Он умудрялся счастливо избегать вверенной ему техники. Вернее, делал так, что раздолбанным железом занимался кто угодно, только не он. А сам Пожар всегда ходил по части одетый с иголочки, подтянутый, с насмешливо-ироничным выражением лица. Была у него жена, которая пела в каком-то краснознаменном хоре практически постоянно. И был сынишка-спиногрыз, живший в основном то у одной, то у другой бабушки. Вобщем, все как у всех. У всех, да не совсем. Была у Пожара тайная страсть. Это были молодые пацаны - не дети, конечно. Достигшие совершеннолетия, но еще и не мужики. Он их постоянно искал, находил и приводил к своему приятелю Юре, жившему в городе. Разумеется, об этой тайной страсти Пожара никто в части, да и не только - во всем гарнизоне - даже не смел догадываться. Еще бы! На солдат Пожар никогда не заглядывался, с коллегами держался ровно, даже несколько развязано, по-мужицки. Единственный, кто знал о Пожаре всю подноготную, был Санька. 

***

-Ну что, Снежок, как делишки? - спросил Пожар, устраиваясь на подоконнике и закуривая.

-Ты еще спроси, как детишки, - улыбаясь, ответил ему Санька. - Дела хреново. К Шурику хочу.

-Так в чем же дело? Поди, сегодня еще и поедешь к нему?

-Ну да....В пять и рвану. На электричке.

-Да.... - неопределенно протянул Пожар, задумчиво глядя на зеленую крону деревьев, вплотную примыкавших к штабу. - Я к тебе за этим, собственно, и пришел. Я сегодня в наряд заступаю. По части. 

-Ха! - Санька все понял. - И сейчас ты будешь просить меня поехать вместе, но завтра. Так?

-Ну а чего тебе? - Пожар легко соскочил с подоконника и заходил по комнате. - Какая разница? Завтра суббота. Еще воскресенье впереди. Успеешь, намилуешься со своим Шурой.

Санька задумался. Конечно, без Пожара у Юры было бы скучно. Тот всегда вносил в компанию струю веселья и оживления. Но, с другой стороны, Шурик.... К нему тянуло. Тянуло сильно. Но Шурик Шуриком, а основным спонсором все-таки был Пожар. А без продуктов и денег у Юры было делать нечего. Сашка с Пожаром, приезжая на выходные, всегда привозили с собой полные сумки продуктов на неделю, так как Юра жил не очень богато и прокормить всю ораву, жившую у него (а кроме Шурика там жил еще один Саша - Пожаровский пацан и Леха, ничей, и одновременно общий) просто не мог физически.

-Я не знаю, Пожар... - обиженно надул губы Санька. - Мне тут делать нечего целые сутки. А там - другое дело... 

-Да и хрен с тобой - езжай, - беспечно махнул рукой Пожар. - Скажи, что я завтра подъеду. Только, чур, уговор! - он остановился посреди комнаты и хитро взглянул на Сашку. - Продукты будешь ты покупать. А я только завтра водку куплю. Идет?

-Посмотрим, посмотрим.... Может, я еще и передумаю, - ответил ему Санька. - Ты, главное, полюбуйся на лапочку эту! - и он придвинул к Пожару личное дело лейтенанта Баранова.

Пожар внимательно поглядел на фотку, потом перевернул страницу и бегло просмотрел все данные Баранова. Вернув дело Сашке, остро и чуть насмешливо посмотрел тому в глаза. Санька вздохнул и отвел взгляд.

-А чего глаза-то такие блядские-то, а? - грозно спросил Пожар. - Ох, смотри у меня, доиграешься. Я тебе уже говорил и не устану повторять первейшую заповедь...

-Да знаю, я знаю твою заповедь, надоел с ней уже, - недовольно вскинулся Сашка. - Подумаешь, понравился мальчик. Я ж не бегаю за ним по всей части. Тем более и знать не знаю, где он будет у нас служить. Так просто... Мордашка у него симпатичная, - и пожав плечами, Санька уселся на место. 

Пожар опять взгромоздился на подоконник, и закуривая очередную сигарету, уже более миролюбиво продолжал:

-Вот поэтому и предупреждаю, что понравился. А служить он будет у нас, в четвертой батарее. Я знаю уже. Более того - видел его. Парень, как парень.... У нас иные солдаты приятнее его будут во сто крат. Ты, вот, что-то на них не заглядываешься...

-Больно они мне нужны, - недовольно проворчал Сашка. - Ну а на счет Баранова не беспокойся, не растаю! У меня ведь тоже голова на плечах, а не кувшин. Мне тоже служить тут охота.

-Вот и ладненько! - весело сказал Пожар, щелчком выкидывая недокуренную сигарету. - Пошел я службу нести да к наряду готовиться. А ты подумай. Если что - приходи ко мне сегодня на пост. Водочки попьем, а завтра вместе и поедем. 

Он легко соскочил с подоконника, оправил форму перед зеркалом, и подняв руку в приветственном жесте, вышел из кабинета. Санька проводил его задумчивым взглядом. Если разобраться, Пожар был единственным ему тут близким человеком. Больше ни с кем дружбу Санька не водил, хоть и замкнутым его было назвать трудно. Более того, Саня чувствовал превосходство Пожара над ним. Нет, превосходство не яркое, не показное. И хоть и были они с Пожаром одногодками, но в часть в эту привел Саньку именно Пожар. И именно он устроил его в штаб на такую непыльную работу. Если бы не он, прозябать Саньке в своем захолустье, где он служил до этого. И где даже солдат симпатичных, и тех не было. А познакомились они у того же самого Юры, два года назад. Пожар знал Юру давно. И именно к нему водил своих пацанов. Но и Юра был парень не промах, и тоже любил новые знакомства и встречи. Вот и однажды он и познакомился с Санькой, гулявшим бесцельно в парке, с затаенной надеждой. А познакомившись, привел к себе. Там-то Сашка и увидел впервые Пожара. Увидел и запал на него. А когда узнал, что Пожар является еще и старшим лейтенантом, вовсе потерял голову. Но Пожар отнесся к нему совершенно равнодушно. Его не интересовали ровесники, ему нужны были пацаны моложе его. Но, вскоре, мало-помалу они сблизились. И хоть до совместной постели с Пожаром дело у Сашки так и не дошло, они просто остались хорошими друзьями. Вот Пожар-то именно и устроил этот Сашкин перевод в свою часть. И с тех самых пор постоянно опекал того. И предостерегая от излишне опрометчивых шагов, и, вообще, всячески шефствуя над ним. Сашка даже осознавал, что именно благодаря Пожару, вернее, его предостережениям и постоянной опеке, о Сане, вернее, о его интересах, никто в части не догадывался. А так... Саня зажмурился, перебирая в памяти все те случаи, когда он был готов сорваться и признаться понравившемуся ему офицеру о своей натуре. И всегда рядом оказывался Пожар, одним словом, жестом, или, даже ударом (да-да, было и такое) пресекал эти попытки. И потом, Сашка даже был ему благодарен за это...

***

Из задумчивости Саню вывел отчаянный телефонный звонок. Звонили из КЭЧ гарнизона - квартирно-эксплуатационной части. Поинтересовавшись, тот ли это Снегов Александр, бесцветный женский голос сообщил ему, что в Сашкино жилище ему подселяют человека.

-Как??? - только и сумел вымолвить Санька, который чрезвычайно гордился, что сумел устроиться в общежитие в пусть небольшую, но отдельную комнату.

Этот же голос заявил, что положение в гарнизоне с жильем очень сложное, прибывают выпускники училищ, их селить некуда, придется уплотняться, и.т.д. и.т.п. Минут двадцать Сашка яростно ругался с невидимой ему квартирной дамой, отстаивая свое право на одиночество, но - безрезультатно.

-Я буду жаловаться на вас! - заявил Сашка, бросая трубку на рычаг. Телефон жалобно звякнул. Сашка с ненавистью уставился в угол комнаты. Постепенно, остывая, у него в мозгу начинал прорисовываться план дальнейших действий по недопустению подселения к нему квартиранта. Сначала следовало сходить к Гоше-Гоше и осторожно пожаловаться на такую несправедливость. Потом, придти к комендантше, с которой у Сашки были вполне дружеские отношения, и подарив ей какой-нибудь нехитрый, но дорогой презент, попытаться отмазаться от соседства. Ну а если ничего не поможет - тогда создать квартиранту такие условия, чтобы тот сам сбежал. Если не через день, то на следующей неделе - точно.

Решив так, Санька поднялся, спрятал в сейф дело Баранова, вскользь посмотрев на его фотографию, и, одернув китель, решительно вышел из кабинета. Но, увы! Гоши-Гоши не было на месте. Более того, он сегодня и не появлялся вообще. И что с ним, и где он - об этом не знала даже вездесущая баба Вера - вольнонаемная уборщица. "Черт!", - выругался про себя Санька. Конечно, можно было позвонить Гоше-Гоше домой, но следовало ли его беспокоить по таким пустякам? Немного подумав, Сашка решил эту свою часть плана отложить на потом, а заняться комендантшой.

Время уже приближалось к обеду. Торопясь, Сашка закончил все свои дела, заполнил необходимые формуляры, сдал их в секретную часть, и отправился к себе. В офицерское общежитие.

По пути Сашка окончательно решил, что в город, к Шурику он сегодня не поедет. А придет вечером к Пожару в дежурку и расскажет тому о своих неприятностях под бутылочку водки. Пожар, глядишь, что и присоветует. В этой части он служил уже давно и в совершенстве знал все подводные течения и рифы гарнизонной жизни.

Но в общаге Саньку ждал очередной облом - комендантши, Анастасии Павловны, не было на месте, она ушла в КЭЧ и обещалась быть после обеда. "Не беда, - решил Сашка. - После обеда, так после обеда. Время есть - подожду". Запоздало вспомнив, он пожалел, что не узнал у квартирной дамы, когда ему собираются подселить квартиранта. Зайдя в комнату, он не спеша переоделся, и стал готовить нехитрый обед. В дверь постучали.

-Войдите, - крикнул Сашка, вытирая руки полотенцем. 

На пороге появился Мишка Чумовых - его сосед по секции, лейтенант, тоже холостой.

-Представляешь, Сань, - начал он прямо с порога. - Нас с тобой уплотнять собрались. Ко мне сегодня коменда пришла и сказала, что будут подселять молодежь из училища. Я ей - я жениться вот-вот собираюсь! А она - вот когда женишься, тогда и будешь жить с женой, а пока, мол, поживете вдвоем с молодым. Я ей - надолго ли? А она пожала плечами и говорит, не знаю. А куда, прикинь, мне соседа? У меня каморка еще меньше твоей. И где же мне с Наташкой трахаться тогда? Совсем, блин, оборзели! - возбужденно тарахтел Мишка.

У Сани сжалось сердце от нехорошего предчувствия. Вслух же он достаточно ровно спросил:

-А про меня она что сказала?

Чумовых отвел глаза:

-Ну, я у ней и про тебя спросил. А она успокоила, что и тебя будут уплотнять. Ну, тебе-то легче - у тебя есть, где развернуться, тем более ты же говорил, что у тебя баба в городе живет. А вот мне как быть? Натаха, она так же в общаге живет. И еще и вдвоем с подругой. - В волнении Мишка ходил по комнате.

"Вот, собака, - беззлобно подумал Санька. - Небось, когда она ему про квартиранта сказала, сразу стрелы на меня перевел". А вслух:

-Ты, Миш, не будь дураком, беги в гарнизон, в КЭЧ. Объясняй ситуацию. А еще лучше - подайте со своей Натахой заяву в загс. И с этой бумаженцией можешь уже воевать.

-Х, - усмехнулся Мишка. - Так я не хочу жениться прям щас. Еще погулять охота. Рано мне еще.

-Тогда придется потесниться, - сказал Сашка, с улыбкой глядя на Чуму (так того здесь называли).

-А ты?

-А что же я.... Не велика беда - вместе веселее.

Сашка намеренно не говорил Чуме, как известие о квартирантах потрясло его до глубины души. Он решил чисто внешне ничему не противиться. Пусть все думают, что ему все до лампочки. А он, тем временем, будет тихо, медленно, но верно, плести свою сеть. Тем более что если они вдвоем будут возмущаться, то если это и принесет свои плоды, то уж точно Мишке, а не ему. Значит, надо убедить Чуму, что в этом ничего страшного нет. Чтобы тот смирился, и не путал Сане все карты.

-Не грузись, Мишка. Как подселят - так и выселят. Это не надолго. Я знаю.

-Откуда? - Чума подозрительно посмотрел на него.

-В штабе говорили, что поселковое общежитие тамошний колхоз нам передает. Вот когда передаст, тогда их от нас и отселят.

-Когда это будет? - протянул Чума, впрочем, заметно повеселев.

-Через месяц-два, - ответил Санька, и спохватившись, спросил. - Кстати, а она не говорила, когда их собираются подселять?

Мишка виновато пожал плечами:

-Может, и говорила, да я не помню. Не до этого было. Ладно Сань. Ты меня немного успокоил. Пошел я тогда. Ну что? Встретим молодых во всеоружии? Покажем, кто в доме хозяин? - и он, подмигнув, скрылся за дверью.

"Встречай, встречай, - подумал Сашка. - Уж я-то точно никого встречать не собираюсь".

***

После обеда надлежало еще сходить в штаб, заполнить необходимые бумаги и списки, да и Гошу-Гошу не мешало увидеть. Внутренне успокоенный, Санька пошел на работу. Гоши-Гоши так и не было. У зампотеха Саня выяснил, что сегодня начштаба и не будет вовсе - он взял увольнение на день и умотал с женой в деревню к дочке. Внутренне досадуя на неудачу и быстро покончив со всеми делами, Саня собрался опять в общагу - к Анастасии Павловне.

На первом этаже царил настоящий кавардак. Двери кастелянской были нарастопашку. У дверей толпился народ - молодые лейтенанты, все одинаковые, как из инкубатора. Двери склада тоже были открыты. Оттуда непрерывно выносили кровати те же самые лейтенантики. "Ну все!", - обреченно подумал Санька. Протолкавшись к кастелянше, он выяснил, что комендантша бегает где-то по этажам и расселяет молодежь. Все еще надеясь на благополучный исход, Санька помчался ее искать. На полпути ему в голову вдруг, как молния, ударила мысль: "А что, если я по-тихому слиняю отсюда сейчас. Глядишь, их всех расселят, и на мою долю никого не останется". Но он тут же был вынужден отогнать от себя эту думку - у комендантши имелись дубликаты всех ключей. А вот и она сама. Летит по коридору, за ней, как шлейф тянуться испуганные лейтенантики со стопками белья в руках.

-А-а-а, Сашенька, вот ты где! - радостно заворковала Анастасия Павловна, едва завидев Сашку. Я к тебе соседа подселю сейчас. Не возражаешь?

-Анастасия Павловна! Можно мне с вами поговорить. В спокойной обстановке. Сейчас. - Сашка обворожительно улыбнулся.

-Ой, Сашенька! Некогда-некогда! Заглядывай ко мне на чашечку чайку сегодня вечером. Там и поговорим. Кого же я хотела к тебе подселить? - и комендантша рассеяно оглядела толпу лейтенантов. - Нет его здесь. Наверное, кровать собирает. Как же его фамилия? Где мой список? - не на шутку встревожилась она, хлопала себя по карманам халата. - Куда он запропастился? - И она, совсем позабыв о Сашке, устремилась вниз.

Саня понял, что ловить сейчас ему будет нечего. Разговора не получится. И что придется ему с минуты на минуту ждать соседа. "Блядство! - в сердцах выругался он про себя. - Надо было мне ее с утра искать. Придется сегодня потерпеть. Ладно, еще не все потеряно", - размышляя так, Сашка поднялся на свой этаж. На нем царила тишина и спокойствие - видимо, неугомонная Анастасия Павловна сюда еще не добралась. Открыв дверь своим ключом, Сашка торопливо переоделся, включил компьютер, и поставив какую-то простенькую программку, напряженно уставился в экран монитора. Компьютер был у Сашки старенький - 486-ой модели. Но в то время, когда происходили эти события, данная модель совсем старой еще не считалась. Его Сашке подарил, вернее, купил отец - адмирал флота. Он был давно в разводе с Сашкиной матерью, имел свою устоявшуюся семью и жил-служил на самом дальнем Востоке. Сашку он не видел очень давно, да и не горел особым желанием с ним видится. И будучи как-то по делам здесь, в городе, разыскал свою бывшую жену, просто так, без всякого смысла. И встретился с Санькой. Протекцию, как тот надеялся, отец ему не составил, а свирепо насупив брови, заявил, что всего в жизни человек должен добиваться сам. А особенно, это касается карьеры, чем немало расстроил Сашку. А вот компьютер отец ему купил и подарил. Потом со словами: "Развивайся, сын!", - отбыл восвояси. Собственно, к компьютеру Сашка был равнодушен. На винте у него было записана пара игрушек и какие-то простенькие развивающие программки. В этих делах Саня совершенно не петрил, но компьютером своим страшно гордился, ежедневно протирая с него пыль. Еще бы! Этот компьютер был предметом зависти многих его сослуживцев. Вот и сейчас, Сашка, устроившись у монитора, хотел поразить воображение своего нового соседа.

Стук в дверь не заставил себя долго ждать. Робкий и несмелый.

-Да! - рявкнул Сашка, не оборачиваясь к двери. Дверь открылась. Сашка сидел спиной к ней, напряженно двигая мышку одной рукой, а другой - ероша себе волосы. За спиной раздался робкий кашель.

-Кого там еще черти принесли? - нетерпеливо воскликнул Сашка. - Не видишь - работаю.

-Извините... - раздался робкий голос. - Меня к вам подселили сегодня.

-А, черт! - как будто что-то у него не клеится, выругался Санька и оборачиваясь спросил:

-Кто там еще кого подсе...

Слова так и застряли у него в горле. На пороге стоял лейтенант Баранов, собственной персоной, пунцовый от смущения, со стопкой белья в руках...

***

-Ой, здравствуйте! - окончательно смущаясь проговорил Баранов и еще пуще залился краской. - Вы меня не узнаете?

То, что творилось в душе у Саньки, не поддается, наверное, никакому описанию. Радость, изумление, тревога, недоумение - все это смешалось и вихрем пронеслось внутри него. О Баранове он думал только пять минут тому назад. Думал о том, что как бы хорошо было бы с ним снова встретиться. Поговорить, пообщаться. Подружиться, наконец. И плевать хотел Сашка на все предостережения Пожара - ведь не в постель же он тащить лейтенанта собирается. А тут такое. Все пункты Санькиного хитроумного плана по выселению квартиранта сразу же полетели к чертям собачьим, когда он, поднимаясь, изумленно говорил:

-При-и-ивет! Ты что, стало быть, ко мне?

-К вам. - Робко кивнул Баранов.

-Подселили что ли? - Сашка еще окончательно не верил в свалившееся на него счастье.

Парень же истолковал изумление Сашки по-своему и торопливо проговорил:

-Мне комендант сказала в вашу комнату заселяться. Может, тут ошибка какая-то произошла? Может, не к вам я... - и он сделал было попытку выйти из комнаты.

Санька излишне пылко остановил его:

-Нет-нет, все верно. Меня предупреждали сегодня. Давай, проходи, располагайся, коли так.

"Какое тут выселение, какое тут недовольство, - думал Сашка, еще окончательно не веря в то, что тот самый мальчик, что приснился ему сегодня, будет жить у него. - Да я его не то, что в другую общагу, я его от себя не отпущу!". Парень меж тем все еще неуверенно топтался на пороге, оглядывая комнату. Взгляд его остановился на включенном компьютере, да так и застыл на нем. Санька перехватил этот полный восторга и изумления взгляд и про себя усмехнулся: "Ага, зацепило!". А вслух же, сделав радушный жест рукой, сказал:

-Да что ты стоишь-то? Давай, проходи, знакомиться будем. 

Сказал он так намеренно, желая не подавать виду, что узнал Баранова. Тот же, пройдя немного по комнате, неуверенно опустился на краешек стула. Стопку белья он все еще держал в руках.

-Да мы же знакомы с вами, товарищ прапорщик! - радостно сказал он. - Вы же у меня вчера документы в штабе принимали и диплом тоже.

-Да? - сказал Санька и сосредоточенно нахмурился, делая вид, что копается в памяти. Через несколько секунд он напустил на себя радостно-удивленное состояние и широко открыв глаза с деланным изумлением проговорил:

-Постой-постой! Кажется, вспоминаю. У тебя фамилия еще на букву "Б" вроде. Так?

-Точно! - радостно подтвердил парень. Баранов я. Владимир.

-Во-во-во! Ты уж извини, Володя, что запамятовал. Ты знаешь, сколько у меня таких как ты в тот день было. Всех и не упомнишь.

Это самое наглое бессовестное вранье Баранов принимал за чистую монету - он сидел и радостно таращился на Саньку, видимо, довольный, что его узнали.

-Зовут меня Александром - и Сашка первым протянул руку.

Володя тут же вскочил, и прижимая одной рукой злополучное белье, второй крепко пожал протянутую ладонь. Словно волна тока прошлась по Сашкиному телу - так ему было приятно рукопожатие этого паренька. Но следовало и дальше изображать из себя радушного хозяина - своего в доску. 

-Так. Где твоя кровать? Еще не брал?

Володя отрицательно покачал головой.

-Ладно. Пошли, я покажу. Заодно, может, под нового соседа еще чего-нибудь из мебели прихватить смогу. Айда!

-Да я вообще знаю, где это. На первом этаже.

-Вот и пошли! - и они вдвоем вышли в коридор. 

Навстречу им попался такой же молодой лейтенант, несший в обеих руках по спинке от кровати.

-А, Вован! Ну чё, устроился? - спросил тот, едва они поравнялись и взглядом мазанул по Сашке. 

Сане взгляд его сразу не понравился - нагловатый и насмешливый. Володя же, остановившись, энергично закивал головой.

-В двести пятой, Колек! А ты?

-А я в двести седьмой. Соседи, получается.

-Ого! Классно! Ладно, пошел я за кроватью. Встретимся еще - и Вовка быстро стал нагонять Саню.

"В двести седьмой, значит, - думал Сашка быстрым шагом, спускаясь с лестницы. - Это хорошо. Чума тебе устроит новоселье". Почему-то ему сразу не понравился этот Колек. Бывает такое - увидишь первый раз человека - и что-то в нем отталкивает тебя. Еще даже неизвестно что. Как правило, такое чувство обычно бывает взаимным и Сашка сразу, как только увидел этого Колька, понял, что это не тот человек. Не тот, не такой. Да и трудно было объяснить, что в нем не понравилось Сашке. Поэтому он с каким-то торжеством думал о том, как Чума поставит этого Налима (так его окрестил про себя Сашка) на место.

Предоставив Вовчику получать кровать, Саня сумел в этом бардаке найти комендантшу и пустив в ход весь свой арсенал нужных улыбочек и комплиментов, выпросить дополнительно еще и мягкое кресло, столик для телевизора и настенный шкафчик.

Остаток дня прошел в хлопотах, неизбежных при любом новоселье. Сашка с Вовчиком расставляли мебель, прибивали шкафчик, раскладывали пожитки по новым местам - одним словом, создавали в комнате новый "имидж", как выразился Вовчик. За те недолгие два-три часа, что они возились вдвоем, Володя несколько пообвыкся, освоился и уже не заливался пунцовой краской по малейшему поводу. Сашка же постоянно искоса наблюдал за ним - как тот двигается, как разговаривает. Обращал внимание на все - жесты, мимику. И с удовольствием отмечал, что все, буквально все ему в Вовчике нравится. Окончательно и бесповоротно. Было даже как-то неловко. И вовсе не верилось в свалившееся счастье. "Подумать только! Здесь, рядом со мной будет жить этот симпатяга. Да мне просто любоваться на него - и то за глаза хватит. А чтобы обнять, погладить...". Сашка, сам того не замечая, увлекся, мысленно рисуя картины, одна смелее другой. От этого по телу разлилась приятная волна, и Сашка с легким беспокойством ощутил, как его дружок беспокойно заворочался в спортивных штанах. Мысленно чертыхнувшись, Сашка отвернулся к стене и усилием воли постарался погасить наступившую эрекцию. К счастью, Вовчик этого не заметил - он был занят своей кроватью и на Саньку не смотрел. 

Со службы стали постепенно возвращаться соседи по секции. Первым вошел капитан Аникеев, и увидев настежь распахнутые двери секции и Сашкиной и Мишкиной комнат, удивленно пробасил себе в усы:

-Эт-то что еще за балаган?

Санька выглянул первым.

-Новоселье у нас в секции, Вадим. У меня и у Чумы. 

-Что, значит уплотнили? Ну-ка дай я на твоего соседа посмотрю, - и он грузно шагнул в комнату. - А-а-а, хлопчик! Тебя ж я видал сегодня в батарее. Значит, жить здесь будешь. Это хорошо. С соседом тебе повезло. Сашка - парень что надо. Да и я тоже хороший, когда малость выпью. За новоселье. - Произнеся эту тираду, Аникеев довольно заухал, что у него означало смех.

-А это мы с Колькой мигом! - с готовностью закивал Вовчик. - С нас угощение - железно!

-Вот и славненько! - прогудел Аникеев, открывая свою дверь.

Что во всем этом немного неприятно удивило Сашку, так это то, что Чума, против его же самим сказанных утром слов, "дрочить" своего нового соседа не стал, а наоборот - довольно быстро нашел с ним общий язык. И они, так же как и Сашка с Вовчиком, вдвоем занимались обустройством. "Чума, блин, трепло! - подумал Сашка, - лучше бы он этому Налиму показал кто в доме хозяин, как утром грозился". Но это было единственной темной капелькой в медовой бочке радостного настроения. 

***

Гуляли они всей секцией в комнате у Аникеева, как в самой большой. На выставленный на середину комнаты стол было поставлено все, что имелось в загашниках у обитателей секции. Жена Аникеева, радушная хозяйка, достала из холодильника последнее, что там было из съестного. Притащили снеди и Сашка с Чумой. Водка же была куплена общими усилиями новых жильцов секции, и недостатка в ней не наблюдалось. За столом царил веселый гомон, перемежаемый вопросами об учебе, семье, расспросами о будущей работе, о командирах. Травились анекдоты, сыпались соленые шуточки. Саньке все происходящее нравилось. Из того, что рассказали о себе Вовчик с Колькой, он почерпнул для себя несколько полезных и интересных моментов. Во-первых, Вовчик жил в соседнем областном центре (это хорошо - на выходных будет дома сидеть). Во-вторых, девушки у него еще на примете не было (это просто замечательно!). В-третьих, Сашка ему очень понравился своим простым поведением и открытостью (это Сашка подслушал стоя у двери, когда ходил в туалет). И, в-четвертых, Колька-Налим будет служить под началом Пожара (а это вообще великолепно!). 

Но всему приходит завершение - вот и грузный Аникеев протрубил себе в усы:

-Ну, вы ребята, как хотите, а мне спать пора. Намаялся я сегодня.

Это означало то, что всем гостям следовало выметаться из квартиры.

Вчетвером завалили в Сашкину комнату. Чума предложил купить еще водки и продолжить гулянку уже здесь. Сашка был не против, но хотел посмотреть, как к этому отнесется Володя. Если откажется, то и ему смысла пить больше не было. Но Вовчик как-то неуверенно пожал плечами и посмотрел на Саню - мол, ты хозяин - тебе решать. Налим - тот был согласный. О Чуме и говорить не приходилось. Он мог запросто перепить кого угодно и делал это с необъяснимой легкостью и явным удовольствием. Все втроем в ожидании уставились на Сашку. 

-А, давай, - беспечно махнул рукой Саня. - Гулять, так гулять!...

***

Как он укладывался спать, Сашка не помнил. Вернее, помнил, но какими-то урывками. Вот он пьяный тычет кого-то в компьютер.... Вот пристал к Кольке, почему он мало пьет.... Вот предлагает побороться на руках и тут же кому-то проигрывает....Кажется, рыгает в туалете.... Или это не он, а кто-то другой....Выгоняет всех из комнаты, заявляя, что устал и хочет спать....Или это не он, а кто-то другой.... Кажется, засыпает на полу.... Нет, на постели. А как там очутился? Помнит... отчетливо помнит чьи-то руки - сильные и крепкие, которые подняли и положили его на кровать... "Лифты"...когда в голове все плывет и заснуть можно только вниз животом и свесив голову с кровати... Тяжелый сон...

***

"...И эти руки. Может, они приснились? Как приснилось и то, что я их гладил, пытаясь дотянуться до шеи. И дотянулся. И поцеловал. А от него пахло лесной земляникой и чем-то еще - таким светлым и чистым. И он отвечал мне в ответ. Жарко целуя меня всюду. Нет! Нет, черт возьми! Этого не может быть! Сколько бы я не пил, я всегда себя контролирую. Не мог я так сразу к нему. Без предупреждения, без предварительной разведки. Да и он... Блядство! Конечно же, это сон. Самый настоящий сон! Уф! Аж камень с души свалился. А то как я ему в глаза бы стал смотреть. А, может, не сон....Надо проверить. А как? Что я у него спрошу? Володя, я не приставал к тебе ночью, как последняя пидовка? Бред! Хотя.... Если это не сон, в чем я глубоко заблуждаюсь, по нему все сразу будет видно. По глазам. По поведению. Ну что, Александр Анатольевич! Открывай глаза!"

***

Сашка открыл глаза и тут же зажмурился. Солнечный свет непрерывным потоком бил из окна. Было душно, хотелось пить. Пересилив себя, Сашка приоткрыл один глаз и посмотрел на соседнюю кровать. Увиденное там, заставило его открыть и второй глаз и даже приподнять голову с подушки. Соседняя кровать поражала совершенством форм аккуратно заправленного одеяла и белоснежной подушки. Саня приподнялся и сел на своей койке, недоуменно оглядываясь по сторонам. В комнате была чистота и порядок. Вся грязная посуда перемыта и составлена на край стола. Все остатки вчерашней пирушки покоились в мусорном ведре. Единственную дисгармонию в эту утреннюю идиллию вносил сам Санька. В помятом спортивном костюме, с такой же помятой рожей он сидел на заправленной кровати и с удивлением глядел по сторонам. Вовчика и след простыл. "Уж не сон ли это был?", - усмехнулся Санька и посмотрел на часы. Половина одиннадцатого. "Ого! Вот это я спать!", - удивленно подумал он, и кряхтя поднялся с постели. Контрастный душ и две чашки крепкого кофе сделали свое дело - стало намного легче, и голова заработала энергичнее. Санька подошел к двери Чумы и толкнул. Дверь, редко запиравшаяся, когда Чума ночевал один, легко открылась. Сам он, в одних трусах валялся на простыне и не думал просыпаться. Налима тоже не было - его кровать, так же как и Вовчика была заправлена с поражающей аккуратностью. "Куда же они могли уйти? - размышлял Сашка. - Сегодня суббота. На службу им в понедельник. Странно". Сашка вдруг вспомнил, что еще вчера он собирался к Шурику. И не поехал. "Правильно, потому что собрался водку пить с Пожаром. И не пошел. Ладно, чего думать-гадать, пойду к Пожару. Да от него и поеду к Шурику", - решив так, Сашка переоделся, взял большую спортивную сумку, и замкнув дверь отправился к Пожару в дежурку.

***

Пожар сидел за столом и что-то строчил в толстом журнале. На вошедшего Саньку взглянул исподлобья и опять было уткнулся в журнал. Но тут же снова поднял глаза и уже более внимательно осмотрел того с ног до головы. Потом опять склонил голову и принялся вновь что-то писать. Санька стоял посреди дежурки и чувствовал себя довольно глупо. 

-Привет! - наконец нашелся он.

-Алкаш! - последовал безжалостный приговор.

Сашка с облегчением перевел дух. Можно было успокоится - это была обычная манера разговора у Пожара. Он уселся на стул, закинул ногу на ногу и закурил. Пожар поморщился, коротко выругался и с отвращением оттолкнул от себя журнал.

-Не дежурный по части, а какая-то секретутка. То напиши, то запиши, это зафиксируй, то отметь. Превратили армию в какую-то канцелярию. Ты где нажрался? - спросил он без малейшего перехода.

-Чего сразу-то нажрался. Выпили вчера малеха с Чумой и все.

Санька решил сознательно не говорить Пожару про Вовчика. Тот сразу бы заподозрил неладное и тогда его моралям не было бы конца. А еще чего доброго, добился бы выселения Вовчика. Он это мог. Сашка уже совершенно забыл про то, что вчера он как раз об этом и собирался просить друга. Но теперь ситуация в корне изменилась. Вовчика Сашка решил твердо никому не отдавать. И Пожару о нем ничего не говорить. До поры до времени.

-Знаю я твоего Чуму - меж тем говорил Пожар. - Он быка перепьет. И если вы сели пить, то "малеха" здесь и не пахнет. Поэтому и ко мне не пришел. Да?

Сашка с "виноватым" видом кивнул.

-Поди, опохмелиться хочешь? - не дожидаясь ответа Пожар достал из тумбочки плоскую фляжку, и взболтнув около уха, протянул Сашке. - На вот. Выпей, полегчает.

-Что это? - спросил Санька, у которого минуту до этого любое упоминание об алкоголе вызывало рвотный рефлекс.

-Рижский бальзам. Жена привезла.

-Так она у тебя вернулась?

-Ну.

-Так а как ты поедешь тогда сегодня к Юре? 

-Обыкновенно! Так же как и ты - на электричке! - Пожар неожиданно рассердился. - Что за глупые вопросы. А то ты не знаешь, как я до этого ездил. Скажу, к родителям за продуктами поехал. Что ты как ребенок, честное слово! Давай, пей, не задерживай.

Сашка послушно и машинально отхлебнул из фляжки. Против ожидаемого, никакого отторжения не произошло, и теплый комок мягко провалился в желудок. Он протянул фляжку Пожару.

-Ты знаешь, Пожар, давай, наверное, я сейчас поеду. А ты подъезжай, как сменишься. Идет? А то я здесь сдохну до вечера.

-Не сдохнешь, - Пожар тоже сделал приличный глоток, и завинтив фляжку, спрятал ее назад в тумбочку. - Ты вот что, Снежок! Бери-ка деньги и поезжай сейчас за продуктами. Ну, там, все по полной программе. Можешь по пути пива попить, пошляться где-нибудь. Глядишь, и снимешь кого. - Пожар хохотнул. - Ладно-ладно не гляди волком, пошутил я. Короче так. - Он вмиг сделался серьезным. - Купишь что надо и приезжай сюда. Как раз к пяти поспеешь. А отсюда уже вместе и рванем. Усек?

Сашка попытался было слабо отбрыкаться от возложенной на него миссии, но это ему не удалось. Пожар меж тем протягивал деньги:

-На, бери. Свои-то, поди, уже все пропил вчера. Ладно, не ворчи. Дуй давай. У тебя электричка через двадцать минут. Поспевай! - и с этими словами он буквально вытолкал Саньку за порог.

***

Юра, убежденный холостяк, жил в городе в двухкомнатной квартире. Жил один. Вернее, почти один. Точнее будет сказать, что один он не жил практически никогда с тех пор, как умерла его мать. В тот момент у него в квартире обитало трое гавриков-детдомовцев. Жили они на постоянной основе и вовсе не потому, что нравились Юре, и он с них извлекал какую-то пользу. Пользу с них извлекали Пожар с Санькой и исправно за это расплачивались полными сумками продуктов и, отчасти, деньгами.

Одного звали Шуриком. Невысокий, жилистый, подвижный - он производил впечатление настоящего мужичка, не по годам серьезного. Может, так оно и было - из всех троих Шурик был настоящим детдомовцем, прошедший, несмотря на свои девятнадцать лет, огонь, воду и медные трубы, закаленный в детдомовской мясорубке до стальной непробиваемости.

Второй - тоже Сашка. Тот, хоть и был почти сиротой, но в детдоме не был никогда по той причине, что имел мать-алкоголичку, которую, впрочем, видел редко и от случая к случаю. Тоже небольшого роста, он обладал той привлекательностью, которую несут в себе малосимпатичные люди. И в правду, красавцем его назвать было нельзя. Но было в его внешности нечто такое, что заставляло впервые видевших его людей, не отрывать от него взгляд. Короткие черные волосы, худое лицо и голубые глаза вечно хмурые и подозрительные. Всех "голубых" приятелей, которые приходили к Юре, Сашка не жаловал. Смотрел на них недовольно и полупрезрительно, что немало забавляло Юру и бесило приятелей. Из всех он признавал только самого Юру, как хозяина квартиры, Пожара, как своего друга, и Снежка, как друга Пожара. Все остальные для него как бы не существовали. И даже с Шуриком и Лехой - третьим обитателем веселой квартиры у него были немного натянутые отношения.

Леха - здоровый бугай, занимавшийся в свое время тяжелой атлетикой - находился в этой компании на непонятном месте. Он был приятелем Шурика, но в детдоме жил только два года - с тех пор, как его мать лишили прав. Массивный, неповоротливый, он был, как говорят, сам себе на уме. Постоянно уходил куда-то и отсутствовал по неделям. Потом приходил - грязный, оборванный, худой, но довольный. Чем он это все время занимался, он не говорил, да и с расспросами к нему никто не приставал. Просто принимали его постоянные отлучки, как само собой разумеющее и не обращали на него внимание. В отличие от Сашки и Шурика, он периодически приносил в дом продукты, одежду для Юры, иногда деньги. Юра прекрасно понимал, что это все ворованное, но не выгонял Бушлата (так его прозвали), как ему настойчиво советовали Пожар со Снежком. А наоборот, всячески поощрял такие действия. Благодаря Бушлату, Юра был одет-обут на предстоящую зиму и причин для недовольства не видел. Конечно, Шурик был посвящен немного в тайную жизнь Бушлата, как приятель того, но по извечной детдомовской привычке держал рот на замке.

Первым в этой квартире появился Сашка. Пожар познакомился с ним на вокзале и чуть было не силком приволок к Юре - худого, оборванного, с голодным блеском в глазах. Три часа тот отмокал в ванне, потом до конца дня наедался. А наевшись, вежливо поблагодарил Юру с Пожаром и быстро натянув свои лохмотья, покинул квартиру. Юра недоумевал и злился. Пожар лишь довольно похохатывал. "Никуда он не денется, Юра, вот увидишь. Прибежит как миленький. Если в мое отсутствие явится, скажи ему когда я вновь буду", - говорил Пожар. Так оно и вышло. Сашка пришел среди недели, и робко постучавшись в дверь, как тень, возник на пороге. Потом пришел в субботу, когда в очередной раз приехал Пожар. А потом и вовсе остался жить у Юры, исполняя роль некого домохозяина, так как Юра, что касалось домашних дел, был страшно непрактичным человеком. К тому, что Юра с Пожаром "голубые" Сашка привыкал долго и тяжело. Но, в конце концов, подружился с Пожаром и в одну прекрасную ночь познал весь кайф однополого секса. С тех пор, по прежнему смотря на "голубых" как на больных людей, он с видимым удовольствием общался с Пожаром, с нетерпением ждал его каждые выходные, и с радостью отдавался ему в постели. Очень многие Юрины приятели пытались подбить клинья к Сашке. Но с тех пор, как он чуть было не проломил череп одному назойливому почитателю, по быстрому отстали от него, и приходя в гости лишь затаенно вздыхали. Не забывая, впрочем, поливать его помоями за глаза. Уж так повелось в этом мире...

Вторым появился Шурик. Его привел Юра откуда-то с пляжа. Привел не одного, а с целой компанией таких же, как и он. Спустя две-три недели компания постепенно расселилась по Юриным приятелям (благодаря титаническим усилиям с его стороны), А Шурик остался. Остался из-за Снежка, который едва увидев Шурика, влюбился в того без памяти. Странный был это человек. Качал он деньги из Снежка, как насос. Взамен этого спал только с ним, принадлежал только ему, и был только Снежка и никого больше. Сашка его и одел и обул и еще бог весть сколько денег вбухал в него под неодобрительное ворчание Пожара. Но ничего поделать с собой не мог. А Шурик, видя его эту слабость, использовал ее на полную катушку, не забывая, впрочем, и про баб, до которых он тоже был довольно охоч. Вот такого кадра и любил Сашка-Снежок. Любил до последнего времени. Любил, пока не встретил на своем пути Вовчика Баранова...

О Бушлате я рассказывать не буду. Ограничусь лишь тем, что спал он исправно со всеми, кто бы его ни попросил об этом. Особого неприятия это у него не вызывало, впрочем, и удовольствия - тоже. 

Части: 1 2 3

© Погонщик.

Все права защищены.
Перепечатка и публикация разрешается только с согласия Автора.

Вы можете посетить собственную "Библиотеку Погонщика" в Интернете:
http://sensualgun.narod.ru

ГОСТЕВАЯ КНИГА  И ФОРУМ САЙТА "COMUFLAGE @ КОМУФЛЯЖ"